"Мне кажется, ему уже все равно": мать Клыха рассказала ТСН о свидании с заключенным в РФ сыном

"Мне кажется, ему уже все равно": мать Клыха рассказала ТСН о свидании с заключенным в РФ сыном

Фото: ТСН

Впечатления женщины от того, что сделали с ее ребенком, очень тяжелые.

Мама осужденного в России к 20 годам тюрьмы по надуманным обвинениям Станислава Клыха впервые за три года имела полноценное, трехдневное свидание с сыном. После возвращения с Урала она не могла сдержать слез от увиденного, говорится в сюжете ТСН.19:30.

Украинца, которого обвинили в участии в чеченской войне на стороне боевиков, хотя тот имел железное алиби, поскольку преподавал историю в Киеве, держат в колонии вблизи Магнитогорска. Тамара туда добиралась трое суток за деньги, собранные волонтерами. Станислав при росте в 190 см сейчас весит всего 70 килограммов, имеет пролежни по всему телу, у него не работают руки, но больше всего маму напугала его полное безразличие. «Такого увидеть его – это был страх. Грязный, безумный. Страшно. Колени гниют, никто их не обрабатывает. Безразличен ко всему. Когда я ездила в Грозный, он был сильный, хорошо выглядел, рвался в бой, чтобы доказать, что он нигде не был, в чем его обвиняют. А теперь он опустошен. Он зашел такой маленький, не знаю, ему сказали ли, что к нему мама приехала. Его завели... Вообще он ростом 1.90 и здоровый был, а теперь такой щупленький, маленький, глаза как не его», - рассказывает мама.

Женщина надеется, что за время общения с сыном он немножко отдохнул психологически. «Мы трое суток вместе были. Мне кажется, немного отошел. Если бы с ним с неделю побыть, то может больше бы понял. а здесь мне в конце говорит: "Мама, я не знаю, я все так чувствую, будто во сне каком-то". Он будто чумноватий такой после "психушки". Он не может себя обслужить, потому что на левой руке два пальца не действуют, на правой – три пальца не работает», - говорит она.

Пани Тамару особенно пугает апатия Станислава и неверие в то, что к нему придет помощь. «Абсолютно ни о чем не мечтает. Он даже не думает, что выживет. Он же не спит ни днем, ни ночью. Иногда задремает на полчаса, подхватывается и ходит. Его уже вернули из больницы, он в казарме там. Он никогда не думал, что его в психушку отправят. У него очень болело сердце, был низкий гемоглобин, и он написал заявление на обследование из-за того, что постоянно сердце болело и почки, у него и дома дважды были приступы. Ему сказали написать заявление, и он написал заявление в Магнитогорск, это 47 км от Верхнеуральська, там вроде брат и тетя. Он ничего не знал, что там делается, думал, может брат к нему приедет, может дадут позвонить. Он же год ничего не знал. Перед больницей он голодал 12 дней, боролся. И в Магнитогорск его не в госпиталь привезли, а в психушку. Говорит, как завезли, как сделали три укола, тело стало совсем дубовым. Был совсем беззащитным. А потом с ним делали, что хотели, он говорит, почти не помнит, что там происходило. Уколы какие-то делали, не говорили, что кололи. Уже когда его вернули в Верхньоуральськ, у него вообще руки не работали, ему там уже капельницы начали ставить, чтобы отошел. Пролежни страшные. В больнице его взвешивали – было 87 кг, а вернулся – 72 кг. Условия никакие, говорит. Спит на полу, потому что такие кровати железные, как упираются в его пролежни, не может лежать от боли. Спит на полу в одежде, потому что сам не может нормально ни раздеться, ни одеться», - рассказала женщина ужасные подробности жизни ее сына в российском заключении.

«Мы с ним жили там в комнате – две кровати, душ, холодильник, столик и все. Он говорит, если бы такие условия были, я бы уже смирился и жил бы так 20 лет. Раньше он очень много читал, а сейчас не читает, потому что у него ничего не усваивается в голове. С медицинской помощью очень плохо. Когда я там была, два дня у него были сильные головные боли. Когда проверка приходила каждые 5-6 часов, я просила – позовите медсестру, проверяющий говорил – сейчас, и так и не позвал ни разу. Я ему дала свои лекарства, мне дали для себя пронести. На третий день только пришла медсестра и то не сразу. Померили давление, а у него 90 на 50. Принесла две таблетки, упаковка обрезана так, что не видно, что они дают, и не объясняют, что и от чего дают. Он с 15 лет от лекарств отказался, даже анальгина не пил, а тут – берет то, что приносят и покорно пьет», - удивляется она.

Тамара рассказала, что смогла немножко откормить сына, а вот из вещей ему почти ничего не разрешили взять. «Я ему привезла еды, боялась, не понравится. А он говорит, нас здесь такой баландой кормят, что ужас один, и еще две ложки только кладут. Утром какой-то суп, в обед кашу и какую-то котлету неизвестно из чего или кусочек рыбы и суп. И вечером опять супа-баланды две ложки. Как с таким питанием человек может выздороветь. Он все ел, что я ему приготовила домашнее – котлеты, еще что-то. Но больше на здоровую пищу, он красную рыбу любит, например. Немножко сала ему взяла и он с собой взял совсем немного, он не очень его любит. Вообще он специфический в отношении еды. Не может есть орехи, семечки, они вредят зубам. Он никогда не выпивал, не курил, сам себе здоровое питание продумал, спортом занимался», - говорит она. «Из одежды ничего не дают передать, я ему привезла одежду, только носки взяли. Я ему термобелье привезла, черное, он надел, не знаю, пропустят ли. Оно черное, потому что там все черное полностью одевают. Надеюсь, оставят. А то у них все синтетическое, страшное. Такой худой, что на руках кости просвечиваются», - признается женщина.

По ее словам, Клых практически ничего не помнит о своей взрослой жизни. «Спрашивал, как отец. О детстве еще что-то говорили, что он помнит, о взрослой жизни почти ничего не помнит, не говорит. Говорили о его другу детства, он о нем спросил. Больше говорили, как он там живет. Говорит, я до этого времени не понимаю, почему я здесь. В Грозном еще когда были суды над Савченко, когда консулы приезжали, до него еще какая-то информация доходила. Он там хоть уже был с психическими отклонениями, но был адекватным, а сейчас неадекватен. Как маленький больной ребенок. Мне кажется, ему уже безразлично. Не могу сдержаться от слез, он стоит перед глазами таким несчастным», - признается мама заключенного.

Она говорит, что прощаться было особенно тяжело. «Я была словно в каком-то тумане. Помню, что он очень сильно плакал. Как-то очень неожиданно зашли, сказали: "Станислав, вы выходите". Пыталась его поддержать, напомнила, что он хотел в семинарию хотел поступать. Говорила, что монахи почти как он и живут, в черном ходят, очень аскетично, разве что на улицу чаще выходят. Пыталась ему что-то привить, чтобы он как-то приспособился, чтобы жил, чтобы понимал, что не будет он 20 лет здесь сидеть, что получится к отцу с матерью. А он мне говорит – отсюда не выходят. У него табличка на одежде "особо опасный преступник". В России на него пришли заявления, чтобы он выплатил компенсации родителям тех, кого он якобы убил. Но чтобы он кого-то обидел, такого в жизни не было, он очень тело свое берег, чтобы нигде ни царапины, драки – нельзя, а тут с ним такое сделали. И в церковь ходил. В Грозном его очень склоняли к исламу сокамерники, и били сильно, крестик сорвали, Библию порвали. Я привезла ему крестик, он очень хотел, чтобы у него крестик был», - рассказала Тамара.

В российских тюрьмах сейчас находится более двух десятков украинцев. В течение последнего года на свободу не вышел ни один из них. Переговоры относительно обмена Клыха, Карпюка, Кольченко и Сенцова – в тупике. Следующее свидание с сыном пани Тамаре позволят через полгода. Волонтеры уже начали сбор средств для того, чтобы женщина могла навестить несправедливо осужденного украинца. Помочь ей в этом может каждый переводом на карточку Приватбанка 5168 7572 9496 4939.

Корреспондент ТСН Нелли Ковальская

Похожие темы:

Следующая публикация