"Интересные книги" с Вахтангом Кипиани

"Интересные книги" с Вахтангом Кипиани

Вахтанг Кипиани

"Будучи не в силах посадить инвалида в велоколяску, государство стыдится его внешнего вида и старается убрать с глаз! И это логично...".

Что читаем? Редкую книгу, выпущенную 25 лет назад в Лондоне. Имя автора, Валерия Фефелова, мало кому что-то говорит, но его труд "В СССР инвалидов нет!.." (издательство Overseas Publications Interchange Ltd, 1986) является уникальным документом времени. Вряд ли вы когда-нибудь читали что-то подобное.

Воспоминания обычного советского инвалида являются свидетельством "о миллионах людей, бесправных и униженных той системой, в которой они родились, выросли и существуют". Стоит прочитать, если уж не книгу, а этот обзор, тем, кто сохраняет иллюзии о сути "самой гуманной в мире" коммунистической державы.

Что интересного? Пару слов о рассказчике. Валерий Фефелов родился в 1949 году в местечке Юрьев-Польском Владимирской области. Работал киномехаником и электромонтером. В 1966 году мастер направил его работать на линию электропередач, которую почему-то забыли обесточить. Как следствие – удар током, падение и перелом позвоночника. С тех пор – жизнь на инвалидной коляске.

Столкновение с реальностью, невозможность защитить свои права вынуждает Валерия вместе с несколькими друзьями в 1978 году создать первую в СССР "Инициативную Группу защиты прав инвалидов". Реакция власти была довольно предсказуемой – обыски, шантаж, задержания. Фефелова как самого активного, в мае 1982-го обвинили в "сопротивлении представителям власти". Ему грозило заключение до 5 лет, но кому-то в КГБ пришла в голову идея выставить диссидента за границу. Мол, нет человека – нет проблемы. Федеративная Республика Германия согласилась принять инвалида.

"Кто из нас жил в России после войны, мог видеть во всех общественных местах (на вокзалах, рынках, площадях) изувеченных во время только что окончившейся войны калек в дырявых обносках, нередко с орденами и медалями на груди, обреченных теперь на нищенство, полуголодных. Эти бездомные герои просили милостыню у тех, кому они завоевали мир. И вот их вдруг не стало, улицы были очищены от их жалкого вида, и мало кто задумывался, куда они исчезли. Рассказывают, что Сталин, однажды проезжая по послевоенной Москве в автомобиле, выразил неудовольствие по поводу множества инвалидов на улицах. Это было "понято" его подчиненными, что и явилось одной из причин выселения бездомных инвалидов из Москвы...".

После войны действовало несколько концлагерей, где удерживали недавних фронтовиков. Из наиболее известных – Спасская инвалидная колония недалеко от Караганды, на 15 тыс. человек, и остров Валаам на Ладожском озере. В Спасске – 11-часовой рабочий день и ежедневные марш-броски по 12 километров до каменоломен. Причем, зачастую работали в летней робе, инвалидам "не положено" выдавать зимнюю одежду, ведь они де-юре значились по документам как "не работающие".

В 1956 году произошла первая демонстрация за права инвалидов на 30 мотоколясках перед зданиями ЦК КПСС и Моссовета. В 1973 году Василий Голубев и Ирина Виноградова, инвалиды из Иваново, решили создать Всесоюзное общество инвалидов с нарушением двигательных функций, но их вызвали в КГБ, где категорически приказали прекратить рассылать анкеты возможным членам, ведь это в компетенции государства и ее органов. Заместитель министра социального обеспечения с показательной фамилией Солдатенков приказал даже мысли отогнать – "Тут один уже хотел организовать инвалидное общество. Если бы вы знали, что с ним сделали, вы бы его судьбе не позавидовали!".

Автор пишет не только о себе. Другой несчастный, Файзулла Хусаинов из татарского города Чистополь, получил травму позвоночника на предприятии. Врачи поставили диагноз, что он проживет не более недели, "но шли недели, месяцы, а он не умирал". У него на глазах умирали соседи по больничной палате, причем не от паралича, а из-за отсутствия присмотра, ужасных пролежней – "сутками лежали они мокрые при открытых форточках, а постели меняли только перед обходом врача".

Хусаинов 14 лет писал письма во все возможные инстанции с одной просьбой – поменять квартиру на третьем этаже на такую же, но на первом, и желательно с телефоном... Советская власть, которая чуть ли не ежемесячно запускала в космос корабли, кормила миллионами долларов половину диктаторов и террористов мира, тут была бессильна. А местные "слуги народа" только насмехались над Файзуллой – "пиши, пиши, хоть каждый день пиши". Еще и угрожали "только хуже будет".

В Президиуме Верховного Совета СССР мужчине сначала сказали, что поскольку все законы на его стороне, проблема будет решена "незамедлительно". Обманули, потому что потом, когда он с чрезвычайными проблемами снова добрался до столицы, разговор был недолгим: "ты все законы знаешь, вот и добивайся их исполнения у себя в Чистополе, а сюда нечего ездить… разговаривать нам с тобой не о чем".

Дальше идет страшный рассказ как человек не мог перейти через улицу Горького в Москве через пешеходный переход (пандусов, конечно, не было), а люди отворачивались и не хотели ему помочь. Хусаинову пришлось ждать ночи, чтобы по пустой улице перебраться на другую сторону и потом, совершенно обессиленному, добраться до прокуратуры СССР, откуда его тоже "попросили".

Советские коляски весом 37 килограммов выдавались на 5-7 лет. Они не пролазили в лифт. Их нельзя было сложить, потому нельзя было выйти в дорогу. Без помощи постороннего человека нельзя было преодолеть малейшего препятствия и даже самостоятельно сесть в нее – "она отъезжает и инвалид оказывается на полу".

На вопросы, почему на улицах так мало людей на колясках или костылях, один функционер ляпнул – "Здоровые люди не привыкли к виду инвалидов". А их не тысячи, а миллионы. По неофициальной статистике, в Советском Союзе тогда – около 3 миллионов инвалидов, прикованных к постели или коляске.

В СССР былоо полторы тысячи домов инвалидов, где, как пишет Фефелов, они были "замурованы". Им официально было запрещено иметь детей. Высшее образование – практически нереально, "у нас институт, а не инвалидный дом" - типичный ответ администрации. Единственный источник существования – пенсия, которая насчитывалась пропорционально трудовому стажу. А если такого не было, у инвалидов детства, – это 25-30 рублей. В то время как средняя зарплата по стране составляла 177 рублей.

Теоретически можно было попасть на лечение на запад. Один рабочий из подмосковного города Троицка, тратил время, оббивая кабинеты чиновников, пока не услышал: "Мы никогда не позволим Западу наживать политический капитал на лечении вашего ребенка, даже если ребенку это будет стоить жизни".

Настоящим концлагерем, советским Бухенвальдом, называли инвалидный лагерь в селе Макорты Софиевского района Днепропетровской области – "Зря ты рвешься, земляк, в этот крематорий! Угробиловка там настоящая: ни лечения, ни жратвы. Эти гады, наоборот, стараються на тот свет отправить, но без шума, чтобы все было шито-крыто: изобьют до смерти в ШИЗО, а запишут, что повесился". Начальник лагеря Годинник говорил в глаза несчастным – "Вы досадный балласт нашего общества".

Описывается история Борислава Москаля из Бережанского района Тернопольской области. Его поместили в комнату с психически больными. Жаловаться на условия не разрешено, потому что жалоба является причиной для переведения в барак к буйным…

Другой пример заботы государства. Ветеран войны Иван Гончар из Костянтиновского района Донетчины потерял ногу на фронте. Но первой группы не смог получить, признали инвалидом ІІІ группы… "вследствие общего заболевания" с пенсией в 70 рублей. Чтобы выжить – пошел работать на ферму, прыгая на одной ноге, грузил 50-килограммовые бидоны с молоком.

Сейчас никого не удивишь соревнованиями параолимпийцев. Откуда же было знать советским людям, что в то время, когда в Советском Союзе инвалидов за людей не считали, на Западе проходили крупные спортивные соревнования. На запрос организаторов спортивных игр в британском городе Сток-Мандевиль один из чиновников ответил фразой, вынесенной в название книги, - "В СССР инвалидов нет".

24 серпня 1978 року Фефелов, Хусаинов и Юрий Киселев объявили о создании "Инициативной группы по защите прав инвалидов СССР". В обращении к правительствам стран, подписавших Хельсинские соглашения, ООН и радио голосам, говорилось: "Многолетняя борьба за организацию в СССР инвалидного общества выявила полную бесполезность прямого обращения к официальным органам... В лучшем случае письма оставались без ответа, в худшем – кончались угрозами, даже репрессиями… Мы обращаемся с просьбой потребовать от советского правительства соблюдения прав инвалидов и улучшения их социального обеспечения. Мы обращаемся ко всем инвалидам в СССР с призывом вспомнить о своем человеческом достоинстве, объединяться в инициативные группы взаимопомощи и активно бороться за создание своего общества в полном соответствии со статьей 51 Конституции СССР".

Далее было "бодание" с системой, угрозы "закрыть", предложение эмигрировать, от которого нельзя было отказаться. Правда, перед вылетом кагэбист Маликов предупредил жену Фефелова – "Не думайте, что на Западе вы будете в безопасности, если надо, мы вас и там достанем…".

Правозащитная деятельность, книга, помощь бывшим друзьям – этим была наполнена жизнь Валерия Фефелова во Франкфурте-на-Майне. Его сердце остановилось в декабре 2008-го.

Фраза. "Будучи не в силах посадить инвалида в велоколяску, государство стыдится его внешнего вида и старается убрать с глаз! И это логично: у общества, считающего себя идеальным, все должно быть опрятно: его одежды, витрины, фасад. Как это так – вдоль безукоризненного строя горнистов и кумачевых трибун вдруг поползет или покатит на самодельной грохочущей дощечке с роликами какое-то скрюченное, уродливое существо? Кто допустил? Убрать! Убрать! Убрать!".

______________________________________________________________________________

Читайте также:

"Интересные книги" с Вахтангом Кипиани

Сотрудник КГБ проник в жилой корпус, где проживали сотрудники французского посольства, вооруженный... пробиркой, где ждали своего звездного часа лобковые вши.

Похожие темы:

Следующая публикация