Солошенко "борется" с клубникой, а Афанасьев перешел на украинский язык

Солошенко "борется" с клубникой, а Афанасьев перешел на украинский язык

Фото: УНИАН

Вчерашние политзаключенные привыкают к жизни на воле.

Бывшие политзаключенные Геннадий Афанасьев и Юрий Солошенко проходят диагностику в больнице. С ним уже работает психолог, но сколько продлится реабилитация, медики пока сказать не могут, говорится в сюжете ТСН.19:30.

Хотя за решеткой российской тюрьмы у него обострились все хронические болячки, Юрий Данилович сейчас чувствует себя окрыленным и очень хочет к своей семье.

"Хочется своих внуков прижать, с женой поздороваться, дышать украинским воздухом", - признается он.

Одно из желаний уже сбылось. После того, как Юрий сказал, что хочет отведать украинской клубники – в палату разные люди принесли не один килограмм ягод.

"Я говорю Гене: нам надо бороться с клубникой, потому что у нас ее слишком много", - говорит освобожденный украинец.

Солошенко о том, что его обмен может состояться вскоре, узнал из российской газеты своего сокамерника. Хотя он и был осужден на 6 лет за шпионаж, верил, что его вытянут, но не знал, когда.

"Хочу сказать всем украинцам, там побывав, это выстраданное – только там понимаешь, какое это благо: жить в нашей стране! Мы дышим свободно, там совсем другое отношение к гражданам", - говорит Солошенко.

Бывшие политзаключенные Афанасьев и Солошенко проходят диагностику в больнице

Бывшие политзаключенные Афанасьев и Солошенко проходят диагностику в больнице

Афанасьев, закаленный в России, тоже совершенно по-другому посмотрел на свою Родину. И сейчас принципиально говорит только на украинском, хотя ранее в Крыму языком его общения был русский.

"Хоть мне немного трудно, я рос в Крыму и два года не разговаривал на украинском, я сейчас стараюсь говорить только на украинском, слушать украинские песни. Благодаря этим палачам и почувствовал, что такое Украина, что такое Родина", - говорит освобожденный политзаключенный.

Однако последствия пытки в российских тюрьмах не прошли бесследно. Медики три дня будут обследовать бывших пленников. Только тогда определятся с лечением. Уже сейчас прогнозируют, что психологическая реабилитация будет продолжительной.

Геннадий два года был будто в вакууме. А год провел в одной из самых страшных тюрем в одиночной камере. Подъем в 4:30 утра и до вечера нельзя ни присесть, ни прилечь. Туда, на север, в лагеря строгого режима, куда отправляли политзаключенных еще при СССР, приезжала, мама Геннадия – Ольга. И это позволило ему не сойти с ума.

"Мать моя очень меня поддерживала. Сама очень много вытерпела", - говорит Афанасьев.

Для семьи жизнь будто началась заново.

"Вчера был второй день рождения. Он был оторван два года от мира. Мы сегодня привезли ему телефон, он говорит: как пользоваться? Забыл, что такое интернет. Он переключает каналы, жадно ловит информацию", - рассказала мама парня.

У Геннадия юридическое образование и профессиональные навыки фотографа. Чем будет заниматься – еще не решил. Но точно останется в Киеве. В Крым возвращаться сейчас семья не видит смысла.

Геннадий говорит, что его сейчас его радуют простые вещи. И это невозможно передать, какое это счастье снять черную тюремную робу. Даже перед обменом надзиратели не дали ему переодеться.

"Только сейчас смог переодеться во что-то национальное", - говорит он.

Футболку и подвеску с трезубцем ему подарили друзья. И повесили в палате украинский флаг.

Как уже сообщалось, первая официальная встреча на родной земле для Солошенко и Афанасьева состоялась возле больницы. У обоих серьезные проблемы со здоровьем после длительного заключения в России.

Корреспондент ТСН Ирина Маркевич

Похожие темы:

Следующая публикация